Мотив луг в символдраме инструкция

Методические шаги

Первый методический шаг

Лейнер сформулировал три возможных альтернативных метода введения пациента в состояние контролируемой регрессии, в котором легче всего могут возникнуть сновидения наяву:

1. Введение через основные упражнения аутотренинга по И.Х. Шульцу (переживание тяжести, понижение мышечного тонуса, переживание тепла во всем теле путем концентрационной саморелаксации плюс упражнения по регуляции дыхания).

2. Индукция состояния расслабления психотерапевтом. Этот метод менее маскирует конфликты и позволяет добиться более скорой реализации. Пациенту, в соответствии с формулируемыми психотерапевтом указаниями, предлагается самому расслабиться в его присутствии. Благодаря стандартному тексту за несколько минут удается вызвать у пациента необходимое для символдрамы состояние базального расслабления.

3. Единственное побуждение к представлению образов (имагиниция).

Простое достижение состояния расслабленности можно осуществить путем прямого предложения представить один из мотивов симводрамы. В качестве прототипа для этого на первом ознакомительном занятии подойдет тест «цветок». Этот тест показывает, способен ли пациент вообще и насколько, если способен, образовывать полноценные кататимные образы. Простая неформальная просьба к сидящему пациенту предотвращает появление напряженного ожидания. Почти все пациенты, даже с относительно тяжелыми нарушениями, справляются с этим тестом и представляют себе цветок.

Корреляцию между представлением образов и расслаблением можно определить как круговой процесс. Предложение представить образы повышает расслабление, более полное расслабление углубляет переживание образов в плане их большей цветовой насыщенности и пластичности и усиливает регрессивное погружение с внутренним «раскрытием» для эмоционального тона.

Второй методический шаг

На этом этапе образные представления вызываются в погруженном состоянии. Не ожидая, пока образуется какая-то имагинация, непосредственно «устанавливается» кататимный образ. Пациенту предлагается представить себе образ, неопределенно сформулированный мотив. Не следует определять какие-либо детали образа.

Образы переходят из одной промежуточной ступени к другой и обратно. Этот круговой процесс постепенно вновь углубляет состояние погруженности. Благодаря упражнениям образы приобретают больше нюансов и еще более приближаются к реальному восприятию их другими органами чувств. Например, пациент может, лежа на лугу, видеть каждую травинку, качающуюся на ветру, может чувствовать дуновение ветра в лицо, слышать жужжание пчел и шелест леса, смотреть на бегущие в синем небе белые облака.

После того как проведена вводная процедура и пациент начал представлять образы, его просят повнимательнее присмотреться к тому, что окружает предложенный мотив, например, появившийся луг, так, как это было бы и в действительности. Пациент может описывать детали ландшафта, а терапевт в заключение спрашивает его, что ему хотелось сделать в представленном ландшафте, и о том, какое настроение вызывает у него этот ландшафт.

Мотив луга, как начальный, имеет большое значение для символдрамы. К нему примыкают и другие мотивы, которые естественным образом связаны с лугом. Пациент может найти ручей, который протекает через луг. Ручей тоже необходимо описать. Если захочет пациент, он может приблизиться к ручью и сделать с водой то, что ему захочется: свесить в воду ноги, смочить лоб, спуститься в ручей или искупаться в нем, половить рыбу и т.п.

Задача психотерапевта при этом — занимать по отношению к пациенту принципиально разрешительную позицию. Пациенту предоставляется возможность осуществить его желания, дается свобода следовать спонтанным импульсам. Тем самым пациенту дается возможность открыто проявить дремлющие в глубине души тенденции поведения и в соответствии с ними творчески оформить и развить предлагаемый каждый раз мотив.

Во время занятия терапевт предлагает пациенту по возможности сообщать подряд обо всех всплывающих образах. Психотерапевт постоянно поддерживает взаимосвязь (рапорт) с пациентом. На примере луга терапевт учится оптически срисовывать в своем собственном воображении образы фантазии пациента и весь мир его образных представлений. Это необходимая предпосылка для более глубокого понимания и эмпатийного переживания с пациентом.

Психотерапевт занимает при этом такую позицию, как будто описываемые пациентом сцены символдрамы действительно реальны. Воздействие психотерапевта через вопросы и указания, сформулированные как бы из квазиреальной перспективы, ведут к открытию дальнейших деталей кататимных образов пациента. Возникают новые образы и усиливаются уже существующие.

При этом психотерапевт не должен, закрыв глаза, представлять себе образы вместе с пациентом, ибо из-за этого он часто впадает в управляемый бессознательными импульсами мир собственных образов, и тем самым он уже больше не в состоянии наблюдать и критически рефлексировать свое поведение как психотерапевта. Он должен уметь время от времени критически дистанциировать себя от своего пациента, чтобы анализировать его кататимную продукцию, сопоставлять ее со своими теоретическими знаниями — и таким образом, иметь возможность руководить психотерапией в интересах пациента.

Пациент должен описывать свои переживания образов во время имагинирования. Диалог о деталях представляемых в образах сцен не мешает. Психотерапевт может в осторожной форме задавать промежуточные вопросы, приспосабливаясь к стилю представления образов каждого отдельного пациента. Промежуточные вопросы должны, прежде всего, служить уточнению деталей образов и формированию сопутствующего эмоционального тона. В этом отношении структурирование плодотворно в ходе первых сеансов символдрамы, связанных с процессом обучения.

На последующих этапах пациент уже сможет лучше использовать деятельность своей творческой фантазии, а структурированные психотерапевтом построения отходят на задний план. В конце каждого сеанса символдрамы Лейнер, в соответствии с указаниями Шульца для аутогенного тренинга, просит пациента «вернуться обратно». Пациента просят при этом сжать кулаки, три раза с силой согнуть в локтях и разогнуть руки, сильно напрягая мышцы. Затем он должен глубоко вздохнуть и открыть глаза.

Этот своеобразный ритуал не является самоцелью. Уже в ходе десятиминутного упражнения по методу символдрамы может возникнуть довольно глубокое гипноидное состояние. Часто оно вызывает ощущение особой тяжести в руках и ногах, а также ведет к изменению состояния сознания. «Возвращение обратно» физиологически активизирует ослабившуюся во время символдрамы деятельность коры головного мозга и относительно быстро возвращает пациента в состояние бодрствования. Это важно, так как иначе пациенту потребуется длительное время, пока он сможет совершенно бодро и ясно ориентироваться и действовать в реальном окружении.

После сеанса символдрамы пациент также мало способен когнитивно делать рассудочные умозаключения или внимательно воспринимать окружающее. Поэтому предлагаемое психотерапевтом пациенту последующее обсуждение в большинстве случаев не заходит очень далеко. Пациент еще сильно захвачен миром внутренних образов и охвативших его чувств и аффектов. Ему не следует, поэтому, выходить сразу на улицу с оживленным движением и садиться за руль машины. Лучше предложить ему 10-15 минут побыть в комнате для ожиданий и полностью прийти в себя.

В случае работы с пациентом, отягощенным проблемами, психотерапевт должен быть готов к непредвиденному развитию и реакциям, а также должен уметь осторожно и дозировано производить воздействие, учитывая глубинно-психологические и психотерапевтические аспекты.

наверх

Стандартные мотивы основной ступени символдрамы (1)

На основной ступени символдрамы и в случае работы с необученным пациентами предварительное задание мотива является технической необходимостью, способной создать стабильные и возобновляемые условия для введения имагинаций.

Основной ступени символдрамы соответствуют мотивы, символическое значение которых представляет широкое пространство для спонтанного развития индивидуальных проекций. Это:

1. Мотив луга, как начало сновидения наяву и сцена, плоскость проекций актуальных конфликтов

2. Мотив ручья, с просьбой проследовать либо вверх по течению, до его истока, либо вниз, до его устья

3. Мотив горы, которую сначала наблюдают издалека, а потом на нее надо подняться, чтобы увидеть с ее вершины панораму внизу

4. Мотив дома, который осматривается самым тщательным образом

5. Мотив опушки леса, видимой со стороны луга. Надо заглянуть в глубину темного леса, чтобы увидеть, какая символическая фигура выйдет оттуда

Луг

Его можно использовать после теста с цветком в качестве вхождения в метод и как начало каждого отдельного сеанса сновидений наяву. Мотив задается пациенту в совершенно неопределенной форме. «Попробуйте представить себе луг, ведь представить себе что-то — несложно, это Вам будет совсем нетрудно. Так же и любой другой образ — это тоже хорошо». Сценарий луга отражает часто более или менее осознанное настроение пациента.

В соответствии с этим детали образа луга могут изменяться от сеанса к сеансу. Фактор настроения может быть представлен в самых разных областях, но чаще всего он представляется в погоде. Солнце — приподнятое оптимистическое настроение, угрюмое небо — от задумчивости до депрессии. Время года указывает на прочно укорененную базовую настроенность. Осенняя ситуация — печальное, плохое настроение, весенняя — оптимистическое ожидание, летняя — чувство удовлетворения от исполнения чего-то.

В случае с идеально здоровыми испытуемыми мы ожидаем приветливого, ласкового, залитого летним солнечным светом луга, плодородие которого представлено обилием трав и цветов. Его атмосфера светлая и радостная благодаря общему приятному окружению.

Луг — выражение добродушного, уравновешенного, относительно бесконфликтного, лишенного соперничества, плодородного материнского мира. Однако гармоничный образ луга в сиянии солнца может возникать не только у идеально здоровых испытуемых, но нередко и у пациентов, которые обращаются из-за невроза. В этом выражается умение скрывать конфликты и внутренние психические проблемы, то есть умение сильно их вытеснять у людей с развитыми сильными защитными механизмами «Я».

Большой интерес представляют частные детальные проекции конфликтов на мотив луга. Это формы нарушений, в результате которых нарушается идеальный луг с его плодородием и добродушием (луг обглодан, иссушен солнцем, крошечный, стеснен колючей проволокой, обнесен забором; бесплодный, топкий, мокрый).

У людей, находящихся в острой кризисной ситуации или с невротическими нарушениями, могут проявляться определенные признаки нарушения образа луга, на которые следует обратить внимание. Вместо луга появляется сжатое поле, болото, заасфальтированная площадка или даже пустыня. Скопление похожих сцен может означать особенно тяжелое нарушение, которое ставит под сомнение возможность психотерапии по методу символдрамы. Работы с лугом не исчерпывается описанной диагностической стороной.

В психотерапии предлагается пациенту, если мотив луга более или менее приемлем, сначала делать то, что он хочет, задавая ему вопрос: «Что бы Вам хотелось сейчас сделать?» У него могут появиться желания погулять, полежать в траве, пособирать цветы, изучить окрестности и т.д. Терапевт должен занимать разрешительную, все дозволяющую позицию. Иногда этот вопрос ввергает пациента в растерянность. Ему не приходит в голову, чтобы он мог сделать?

Это характеризует те тенденции поведения, которые свойственно данному человек и в реальной жизни, хотя они им не всегда осознаются. Кому ничего не приходит в голову, тот, наверное, и в обычной ситуации не знает, что ему способно доставить радость. Не привыкший следовать собственным желаниям и импульсам человек склонен скорее к пассивной установке и привык получать от других людей указания и инструкции. Предоставление свободы может вызвать столь тягостное и беспомощное состояние и поставить пациента перед внутренней дилеммой.

В случае неблагоприятной картины луга логично поставить вопрос о вмешательстве психотерапевта. Он может попросить пациента представить другой, географически удаленный ландшафт, излучающий положительное настроение. Может предложить попробовать перелезть через сужающийся забор, посмотреть, что за ним.

Структурирующие воздействия психотерапевта концентрируются, прежде всего, вокруг стимулирования представляемых образов. Основная идея при этом — исчерпать мотив в плане восприятия, по возможности во всех подробностях, выяснить все связанные с ним настроения. Восприятие осуществляется в двух направлениях: с одной стороны, в когнитивном направлении, с рассмотрением фактических признаков образа, с другой, в области настроений, чувств, аффектов. Мотив луга совсем, что с ним связано, может занять собой как первый, так и многие последующие сеансы. Он может также остаться только одним коротким эпизодом, от которого отправляются все последующие мотивы.

Ручей

В этом же или в следующем сеансе пациенту предлагается, опираясь на мотив луга, переключиться на ручей. Это — структурное предложение, с мягким внушением, содержание которого остается, однако, совершенно неопределенным. Обычно этого достаточно, чтобы побудить пациента найти какой-то ручей. Конечно же, может произойти и обратное — мотив ручья не установится. В этом случае можно сделать вывод о некотором сопротивлении или защите. В положительном же случае мы даем сначала пациенту возможность описать детали ручья. Не спрашивая о деталях, терапевт просит рассказать о впечатлениях.

Ручей может быть и маленькой канавкой, и широким потоком, и рекой. Терапевт просит сообщить о таких признаках, как скорость течения, чистота воды, характер берега и его растительности. Можно опять спросить, что пациенту хотелось бы здесь сделать. В то время, как одни не проявляют инициативы, другим хочется опустить в воду ноги, побродить по ручью, поискать рыб и т.д.

Какое символическое значение мы можем приписать мотиву ручья? Ручей — это текущая вода, которая из источника устремляется по различным потокам в сторону моря и вливается в него. Основной мотив ручья — мотив постоянно текущего потока, в котором в то же время проявляется развитие. Мотив ручья является выражением текущего психического развития, беспрестанного развертывания психической энергии. Вода как «элемент» несет в себе жизненную силу. Конец реки, море — особый случай мотива «воды» — считается обычно символом бессознательного в целом.

После того, как пациент подробно рассмотрел и описал ручей, ему предлагается на выбор — пойти вверх по течению к источнику или вниз по течению на такое расстояние, на какое он сможет. Идти вверх по течению легче, чем вниз. Для идеально здорового человека проследить ручей вниз по течению не будет особенно трудным. Он расскажет, как ручей становится все шире и шире, как он протекает через различные ландшафты, появляются большие деревни и города, потом он, может быть, впадает в большую реку. Следуя дальше по его течению, в конце концов, можно прийти к месту его впадения в море. Тогда уже море само по себе станет особым мотивом.

Практически всегда по ходу движения возникают характерные мотивы возникновения препятствия-недопущения. Они дают сигнал о существующих проблемах, и их можно считать признаком нарушения психики.

Признаками нарушения, указывающими на существование внутреннего конфликта, являются ситуации, когда вода невидимо сочится из песка, источник течет тонкой струйкой или многочисленными ручейками растекается по лугу. Если у пациента с каким-то невротическим нарушением вода из источника вытекает широко и обильно, то можно сказать, что у данного пациента не нарушена витальность (жизнеспособность) и эмоциональная интенсивность.

Пациенту предлагается смочить водой лицо, попробовать воду на вкус. При этом обращается внимание на то, чувствует или нет пациент какую-либо влагу, в какой степени он может описать декорации окружения, какой эмоциональный тон и какое настроение они создают.

Если обратиться к глубинной символике, то источник — это оральное материнское обеспечение, материнская грудь. Когда в картине источника существует серьезное нарушение, можно с большой вероятностью сделать вывод о фрустрациях, связанных с самыми ранними отношениями «мать-ребенок», то есть идущими из области оральных потребностей. Неудовлетворение этих потребностей вызывает эмоциональные пробелы.

Признаками нарушения психики считается не только недостаточное развертывание образа источника, но и сложности с использованием воды источника. Пациент отказывается пробовать воду, объясняя отказ свой тем, что она кажется ему грязной, содержит бактерии или может его отравить. Если он все же ее пробует, то вода может иметь неприятный, плохой или кислый вкус, она может оказаться горячей или крайне холодной. Терапевтически эффективно использовать прием медленного привыкания к родниковой воде, прием постепенной адаптации к ней.

Рекомендуется использовать такое упражнение — проследить, как ручей превращается в реку, потом в большую реку и, наконец, вливается в море. На этом долгом пути пациент почти всегда встречает обусловленные конфликтами мотивы препятствия-недопущения. Он может обнаружить запруду, бетонную стену, дощатую перегородку, вода может постепенно просачиваться в песок, исчезать в отверстии, в земле и явно продолжать свое течение под землей. Крайне острым признаком нарушения с актуальной динамикой Лейнер считает исчезновение воды с самого начала: русло ручья пусто!

Встречаются маневры сопротивления, когда пациент, следуя по течению реки, через некоторое время с удивлением замечает, что ландшафт остается все время одним и тем же. Ожидаемое развитие не наступает. Еще одна противоестественная ситуация возникает, если временами ручей в фантазии пациента течет в гору, преодолевая закон тяготения. Такое встречается у пациентов с несколько наивными или детскими представлениями, часто истерически структурированными. Это указывает на тенденцию отрицания реальности.

Интересна проработка возникающего у некоторых пациентов мотива водопада. Чем причудливее, необыкновеннее его образ, тем значительнее невротические нарушения — вода, например, может не доходить донизу, так как она, в представлении пациента, испаряется.

Сеанс, на котором пациент прослеживает течение ручья до впадения в море, требует много времени. Путь к морю можно сократить, предложив пациенту в какой-то момент лодку без весел, чтобы плыть вниз по течению реки. Спуск на неуправляемой лодке может быть тестом на способность отдаться (кому-либо, элементу или человеку). На море, к которому выплывает пациент, ему можно предложить искупаться и поплавать.

Лейнер, в отличие от Томаса, занимающегося высшей ступенью аутотренинга, не рекомендует погружать пациента в глубину моря. Он объясняет это тем, что существует опасность встретить там монстрообразных архаических символических существ, а у психотерапевта не будет ни достаточного опыта, ни необходимых знаний, чтобы путем соответствующих режиссерских указаний сделать встречу с ними терапевтически эффективной.

Также техники, направленные на проникновение в глубину психических переживаний, могут столкнуться с опасностью, что будут активизированы не только страхи, но и разнообразные защитные механизмы и тенденции вытеснения, при помощи которых пациент, прежде всего, должен себя защищать. В особо выраженных случаях это может привести к долго сохраняющимся сопротивлениям переноса, которые подрывают доверие пациента к психотерапевту или навязывают пациенту зависимую позицию, потому что он чувствует, что психотерапевт им манипулирует.

Если пациент с невротическим нетерпением настаивает на том, чтобы погрузиться в море, следует помнить, что его желание может определяться явной аутоагрессией и мазохистским угнетением. Поэтому пациент не может быть наилучшим советчиком самому себе относительно режиссерского ведения сновидений наяву. Психотерапевт, работающий по методу символдрамы, должен учитывать и контролировать спонтанные тенденции поведения пациента.

Гора

Мотив горы можно направить двумя различными способами: первая и более короткая установка — рассматривание и точное описание вида горы издалека. Вторая установка включает подъем в гору, который начинается непосредственно с дороги на лугу и должен привести на вершину. При описании важно подробно охарактеризовать форму, высоту (сколько примерно метров может быть в этой горе?), какие деревья на ней растут и есть ли они вообще, какие горные породы ее слагают, покрыта ли она снегом и т.д. В конце задается особенно важный вопрос: хотел бы пациент подняться на эту гору?

Идеально здоровый человек или хорошо компенсированный пациент в Средней Европе описывает гору средней высоты не более 1000 метров, поросшую лесом, возможно, со скалистой вершиной, на которую, как ему кажется, он мог бы подняться, хотя, может быть, и с трудом.

Формы гор у невротиков могут быть примерно такими: гора — это только холм, иногда — куча песка, груда снега или, наоборот, гора очень высока, огромна, покрытая снегом и ледниками. Она может быть из папье-маше, из гладких скал, из зеркально-гладкого мрамора. Она может иметь форму сахарной головы с крутыми неприступными стенами, как это часто бывает у подростков и незрелых личностей.

Пациента просят рассмотреть и описать эмоциональные впечатления и качества горы, ее «излучение». Важно замечать, какими признаками описывается гора, так как перечисленные ее качества можно перенести на людей. Пациенты наделяют гору качественными понятиями, которые принято использовать при характеристике людей. Мотив горы в первом способе — особенно хорошая модель для того, чтобы четко показать объекты репрезентаций, то есть отражение самых близких людей из раннего детства, так называемых эмоционально значимых лиц или лиц отношения.

Следующий шаг — это подъем в гору. После того, как четко установится образ луга, терапевт просит пациента: «Оглянитесь, пожалуйста, кругом. Может быть, Вы где-то поблизости увидите дорогу или хотя бы маленькую тропинку?» Как правило, это быстро получается. Терапевт далее просит пациента пойти по той дороге и заранее предупреждает, что она поведет его через лес, а потом в гору. С горы он увидит панораму окрестностей.

Это предсказание определяет все сценическое развитие. Но в деталях оно определяется индивидуально самим пациентом. Идеально здоровый человек обычно без труда может подняться по этой дороге. Он проходит через лес, взбирается по внушительному подъему на гору средней величины. На ее вершине он находит место, откуда открывается панорама во все стороны. Погода хорошая, пациент видит далеко.

Как правило, ему открывается панорама привычного среднеевропейского ландшафта, с ухоженными полями и деревьями, дорогами и людьми, занятыми каким-либо делом. Вдали он может увидеть город, реку или озеро, может, появится море или горы на горизонте.

Мотив горы делится на 3 компонента — восхождение, панорама и спуск.

В обычной жизни в слова «подъем», «восхождение» мы вкладываем смысл движения вверх по служебной лестнице, карьеру, профессиональный рост и образование. Некоторые люди ставят перед собой высокие или даже крайне высокие цели, другие довольствуются средним уровнем и испытывают при этом меньше сложностей. Психолог Конрадт показал в своем исследовании высокую корреляцию между высотой горы и уровнем притязаний представляющего образы человека. Люди с высоким уровнем притязаний, отличающиеся непомерным тщеславием, представляют высокую гору, подняться на которую сложно и тяжело.

Следует обращать внимание на своеобразие подъема, крутизну отдельных участков, необходимость карабкаться, использовать альпинистское снаряжение. Это показывает, каким образом данный человек привык решать задачи и добиваться своих целей. Усердные и всегда готовые работать люди без каких-либо указаний начинают подниматься в гору, как только перед ними возникает ее образ. Люди, привыкшие к удобствам и избегающие проблем, выбирают прогулочный путь, утомляются, часто отдыхают в пути.

При тяжелых невротических нарушениях тропа становится скользкой и пациент все время скатывается вниз или, наоборот, идет не в гору, а спускается все ниже и ниже в темный лес. Пациенты с особо сильно выраженной истерической структурой личности имеют достаточно фантазии, чтобы в своем воображении перепрыгнуть через тяжелое восхождение. Они поражают психотерапевта, сообщая: «А я уже наверху!»

Панорама, открывающаяся с горы, — это второй компонент мотива горы. Панорама — это вознаграждение за затраченное напряжение. Пациент наблюдает мир в совершенно иной перспективе, чем он привык. Он отдален от земли, все уменьшено, но вид, распростертый до горизонта, великолепен. Важно уточнение — не нарушается ли обозрение в каком-то из четырех направлений. Терапевт просит пациента описать, что он может разглядеть позади себя, вперед, справа и слева. Вид сзади — это, как правило, взгляд в прошлое, впереди — ожидание будущего, справа — акцентируется когнитивная, рациональная, мужская установка, слева — эмоциональная, женская.

На первых этапах психотерапии панорама часто открывается на образы ландшафта ранней весны — марта или апреля. По мере занятий символдрамой ландшафт делается плодороднее, происходит преобразование от весны к лету, вплоть до времени сбора урожая. Появляются реки и озера, может появиться море. Горные цепи становятся ниже. Это развитие кататимной панорамы указывает на бессознательную самооценку развивающегося терапевтического процесса. Повышенная оживленность явно указывает на растущее развитие и обогащение «Я» с одновременным разрушением закостенелых структур.

Оценивая признаки нарушения психики, прежде всего, следует обратить внимание на ландшафт. Экзотические ландшафты — бесконечные саванны, пустыни, невозделанные территории — сигнализируют о существующих проблемах.

Третья часть мотива горы — спуск. Если пациент достаточно побыл на вершине горы, увидел панораму и описал ее, ему дается на выбор возможность спуска вниз — либо по той же дороге, по которой он поднимался, либо — по какой-нибудь другой. Нежелательно заканчивать сеанс прежде, чем пациент доберется опять до подножия горы. Спуск не всегда происходит беспроблемно. Иногда пациенты неохотно спускаются вниз, особенно те, у которых высокий уровень притязаний. В культурно-лингвистическом контексте слово «опускаться» часто используется, как отказ от важного положения, социальный спуск, снижение, моральное падение.

Некоторые пациенты уход с вершины горы воспринимают как возвращение в серые будни повседневной жизни. Обозрение панорамы они восприняли, как облегчение, а возвращение, соответственно, — прямо противоположно. Другие, напротив, чувствовали себя на вершине неуютно, одиноко, отрезанными от мира людей. Для них возвращение вниз, к людям, к человеческим жилищам — приятно и желанно.

Опять-таки терапевт просит описывать детали ландшафта, по которому пролегает путь, окружение, эмоциональный тон. Мотив горы чрезвычайно важен. Восхождение на гору следует постоянно повторять через определенные промежутки времени. Если этого не делать, то может остаться вне поля зрения пациента проблема соперничества и достижения, которую необходимо прорабатывать. Внутреннее смирение или депрессивная пассивность останутся вытесненными.

Дом

Дом — очень многоплановый мотив. На его прорабатывание требуется много времени. Мотив дома следует предлагать только тем пациентам, которые уже хорошо освоились с символдрамой и которые способны, по мнению, терапевта, выдержать определенную нагрузку. Согласно существующему опыту, дом переживается прежде всего, как выражение собственной личности или одной из ее частей. В мотиве дома выражается структура, в которой пациент проецирует себя и свои желания, пристрастия, защитные установки и страхи.

Пациента просят представить себе дом. Потом он должен описать его — сначала снаружи, включая окружение, потом — изнутри. При внешнем осмотре дома следует спросить, что он напоминает пациенту? В некоторых случаях бывают сходства с родительским домом, с домом бабушки и дедушки, или других важных значимых лиц. То же относится и к внутренним частям дома.

Дверь дома редко бывает закрытой. Правда, для некоторых пациентов характерно возражать, что дом — чужой и в него просто так заходить нельзя. Рекомендуется обсудить с ними в таком случае причины их нерешительности, которые, возможно, часто проявляются и в обычной жизни. При осмотре внутри обращается внимание на то, каких помещений пациент избегает, какие — хочет осмотреть в первую очередь, какой интерьер он видит. Вытесненные проблемы дают о себе знать в моментах избегания.

Особое значение имеет кухня, как место, где хранится и готовится еда. Она может быть сверкающе-чистая, с мебелью из новых материалов, или покинутая, полная тарелок и грязной посуды, мусора и объедков. Есть ли запасы продуктов? Что именно находится в кладовой или в холодильнике, как кладовой меньшего формата?

Состояние кухни и хозяйственные запасы позволяют делать прямые выводы об установке пациента относительно орального мира наслаждения. Как дополнение к мотиву кухни следует обратить внимание на хозяйственные запасы в подвале, в погребе. Вполне может быть, что запасы вместо того, чтобы быть в кухне, в изобилии сложены в подвале (вытеснение оральных наслаждений).

Далее описываются жилые помещения, обстановка, царящая в них атмосфера. Хотел бы пациент тут жить? Следует спрашивать о чистоте помещений. Чрезмерная чистота и порядок являются противовесом к уютной жилой атмосфере.

Особое значение придается также спальне, как интимной области, различные детали которой выражают партнерские отношения вплоть до эротически-сексуальных связей. Задаются вопросы относительно количества кроватей, спали ли уже на этих постелях, что в шкафах и на ночных столиках? Если молодые пациенты или подростки находят там старомодные платья, которые пошли бы разве что их родителям, они как бы сигнализируют тем самым, что вытесняют для себя сексуальные или похожие на брак отношения.

В качестве последних пунктов осмотра следует наконец назвать чердак и подвал. В обоих помещениях психотерапевт может предположить наличие старых сундуков, ящиков и шкафов. можно попросить пациента исследовать их содержимое. осмотр старых вещей, игрушек, семейных альбомов может натолкнуть на важные реминисценции, воспоминания.

В случае с беспроблемными людьми появляется образ дома, предназначенного в основном только для одной семьи. Офис фирмы, учреждение, гостиница или что-то подобное дают основание предполагать, что частная сфера пациента явно пренебрегается. Маленькая хижина вызывает вопрос, насколько развито у данного человека самосознание. Отсутствие окон позволяет сделать вывод о сильной замкнутости и недоверии к окружающему миру. Замок, часто имеющий тронный зал с троном, указывает на грандиозные ожидания и завышенную нарциссическую самооценку.

Важно удостовериться, не представляет ли один и тот же пациент в определенных условиях совершенно различные мотивы дома в различные периоды времени. Если контрастов и различий в образах разных домов слишком много, то можно предположить, что пациент привык жить, опираясь на разные роли или ядра «Я», а консолидирующая идентичность Я у него еще не развилась. Если контрастов меньше, то в этом можно увидеть некоторую долю эластичности, гибкости и многосторонности личности.

В случае повторения мотива дома структуры образа будут тем более закостенелыми, чем более невротично фиксирован пациент. С использованием мотива дома стоит быть очень осторожным. В процессе психотерапии не следует вводить его слишком рано. Мотив дома изменяется в ходе продвижения процесса психотерапии или под влиянием сильных переживаний, к примеру, влюбленности. При благоприятном развитии он гармонизируется и совершенствуется.

Заглянуть во мрак леса

Лес — темная область земного ландшафта, которую нельзя видеть насквозь и где может скрываться все или ничего. В лесу безмятежно и свободно живут дикие звери; в лесу могут обитать злые и добрые существа, вроде фей, гномов, ведьм, разбойников и т.п. Лес часто внушает нам неопределенный страх. В глубинной психологии лес является символом бессознательного. Никакой другой мотив основной ступени символдрамы не переживается так противоречиво, как лес. На этот мотив могут проецироваться очень амбивалентные, эмоциональные переживания. Здесь одновременно смешиваются чувства страха и удовольствия.

На основной ступени символдрамы терапевт принципиально удерживает пациента от вхождения в лес. Это относится и к тем случаям, когда пациент хочет туда пойти по собственному побуждению. Опять-таки необходимо помнить о том, что в работе с образами и символами пациент ни в коей мере не может быть для себя все время лучшим советчиком.

На основной ступени задача психотерапевта — сохранение покровительственной позиции и избегание опасных ситуаций. Необходимо следовать старой психотерапевтической рекомендации — не освобождать на сеансе больше бессознательного материала, чем психика пациента сама спонтанно готова открыть. Работа с мотивом опушки леса означает осуществление этой возможности. Здесь речь идет об области бессознательного, которая находится непосредственно на земле, то есть поблизости от сознания.

Представляющиеся символические образы должны выходить из леса на луг, в известной степени из бессознательного на свет сознания. Цель терапии — в том, чтобы путем выхода из леса на луг вывести на свет сознания отщепленные и вытесненные пациентом тенденции. Занимаясь с ними, пациент принимает и признает их. Он описывает их, приближается к ним, позднее, возможно, даже сможет дотрагиваться и гладить их, как обычно поступают с животными. Часто пациенты к этому не готовы. И тогда психотерапевт должен помочь им, применяя специальные режиссерские принципы работы с образами, о которых мы поговорим чуть позднее.

В объяснении символических образов необходимо учитывать два дополняющих друг друга аспекта. На первом уровне интерпретации образ можно рассматривать в контексте объектных отношений, то есть как воплощение отношений близких людей, т. н. значимых лиц, оказавших особо важное влияние на пациента. При неврозе они могут оказаться недооцененными, непризнанными или появляться в искаженной форме, т.е. так, как они эмоционально переживались ребенком в детстве.

Второй уровень интерпретации образов — субъективный, т.е. образы могут воплощать бессознательные тенденции поведения и установки; иными словами, — аффективные и инстинктивные желания пациента, которые он отщепляет от своего реального поведения. часто пациенты воплощают в образах часть «непрожитой жизни».

Принципы работы

Лейнер предлагает для работы на основной ступени символдрамы использовать прежде всего принципы — кормления, насыщения, примирения и принцип нежного объятия. Они выбраны им для исходной работы с символами потому, что их сравнительно легко освоить и они практически не вызывают у пациентов никаких тревожных реакций. Тем не менее, при целенаправленном применении они оказывают терапевтическое воздействие в четко определенных пределах.

Принцип кормления и насыщения дают психотерапевту возможность показать на примере ситуаций с враждебными образами, как следует себя вести в агрессивной или недружелюбной ситуации. При этом следует избегать бегства или враждебных действий ради защиты. Нападение пациента на враждебный символический образ показывает агрессию, направленную против него самого, вернее, против затрагиваемой при этом части собственного его «Я».

Это подавление собственных напирающих импульсов пациент уже достаточно долго нарабатывал в своем невротическом поведении. Плодотворная психотерапевтическая интеграция происходит аналогично действиям укротителей диких животных. Укротитель пытается расположить и привязать к себе животных, при этом он их кормит прежде всего. Насколько это получится — зависит от вида предлагаемой каждый раз пищи. Например, змее в имагинации можно поставить блюдце молока, а льву лучше предложить миску свеженарезанного мяса.

Предложив пациенту накормить животное, психотерапевт обсуждает с пациентом, какой корм лучше предложить. Цель заключается не в том, чтобы просто «кормить», а в том, чтобы предложить избыток пищи, — ее должно быть значительно больше, чем невротический пациент может себе представить в своей оральной зажатости. момент наступления «пресыщения», когда животное перекормят, имеет большое значение.

Символический образ, как и живое существо, становится по-настоящему сытым и тем самым усталым и ложится отдохнуть. В дальнейшем поведение символического существа изменяется коренным образом. Оно утрачивает свою опасность, становится приветливым и доброжелательным. Пациент уже может приблизиться к нему, и даже прикоснуться или погладить. Принцип кормления и насыщения сам собою переходит в следующий принцип символдрамы — принцип примирения. Возможно, здесь пациенту еще придется при помощи психотерапевта преодолеть остатки своего страха, но работать с ним будет уже гораздо проще.

наверх

Стандартные мотивы и психотерапевтические техники средней ступени (2)

Представление значимого лица

Отца, мать, братьев, сестер, начальника, супруга, детей можно представить либо в реальном, либо в символическом облачении. Личное появление таких фигур может вызывать сопротивления, которые смягчаются символическим облачением. Местом встречи могут быть реальные места или луг. Символическое облачение может раскрываться в ландшафтных мотивах (как это часто бывает спонтанно), в мотиве горы, источника, ручья или в форме деревьев, как отдельно стоящее дерево, как два дерева или в соответствии с тестом трех деревьев.

Положение деревьев друг относительно друга точно так же отражает семейную динамику, как и положение в семье животного. Облачение в фигуру животного можно интерпретировать как отцовскую (например, фигура слона) или материнскую (корова) интерпретацию. Поведение животных при попытках пациента приблизиться к ним, прикоснуться и заговорить с ними дает содержательную информацию о бессознательной установке по отношению к ним.

Мотив для исследования установки на сексуальность

(Розовый куст/поездка на машине). При работе с женщинами предлагается поездка на повозке, запряженной лошадьми, или на машине. Тема такова: пациентка идет по пустой дороге в сельской местности и устала. Появляется машина или повозка, она сама останавливается, и водитель (кучер) предлагает подвезти пациентку. Множество различных форм защиты проявляются в искажении ситуации и отражают проблемы, возникающие у пациентки в партнерских отношениях.

Для работы с мужчинами используется символ куста розы на краю луга. После того, как пациент рассмотрит этот куст, его просят сорвать одну розу. Важным является, как выглядят цветы, нерешительность пациента, его страх уколоться и т.п. Этот мотив имеет центральное значение для лечения сексуальных расстройств.

Мотив для исследования установки на агрессивные импульсы

(Лев). В качестве выражения способности к экспансивному и агрессивному поведению представляется дикая кошка (лев). Она может сидеть в клетке, выступать с трюками в цирке, свободно двигаться на природе. Животное может быть мягким, кротким, приветливым, как плюшевый мишка, выражая явную заторможенность агрессии какого-то особого человека.

Мотив для определения идеала

«Я» как инстанции «Сверх-Я», идеализация «Я» или какой-то контрастной персоны. Это попытка понять ранние идеальные образования. С этим связана проблема идентичности. Пациента просят выбрать себе какое-нибудь имя того же пола, чтобы представить себе потом такого человека.

В противоположность относительно структурированному методу основной ступени символдрамы здесь, на средней ступени, кататимные образы предоставлены свободному развертыванию. Частично отправляясь от какого-либо стандартного мотива, частично полностью от него независимо психотерапевт предлагает в свободно ассоциативной форме развертывать последовательно как бы нанизывая друг на друга, образно представляемые сцены.

Это удается только с пациентами с достаточно продуктивной фантазией. Нередко при этом свободно ассоциированные образы сходятся со сценами воспоминаний из раннего детства, имеющих травматический характер. Под покровительством психотерапевта спонтанно переживаются и испытываются во всей полноте драматические сцены. часто с освобождением страхов и других негативных аффектов.

Для высвобождения соответствующих эмоций и аффектов Лейнер рекомендует использовать метод фокусирования острых конфликтов. В начале сеанса пациент вербализует насущный конфликт и когда тема достигает кульминации, ему предлагается подходящий мотив символдрамы, чтобы представить конкретную насущную проблему в сновидении наяву. Тогда она проявляется в образной форме очень пластично, по-новому, приоткрывая на воображаемом уровне совершенно новые аспекты. В дополнение в ходе пробного действия может быть проиграно решение или попытка решения проблемы пациента.

При работе с пациентами, страдающими психовегетативными и психосоматическими расстройствами, оправдало себя образное представление больного органа или соответствующей части тела с указанием, что там должно обнаружиться какое-то изменение. В распоряжении психотерапевта есть две техники — индукция (внушение) рассматривать извне какой-то орган, как если бы он был открыт и его можно было бы наблюдать сквозь стекло и техника уменьшения пациента до размеров сказочного мальчика с пальчик, который опускается через рот по естественным путям в больной орган.

наверх

Применение символдрамы

Какими заболеваниями можно заниматься по методу символдрамы:

1. Нейро- и психовегетативные нарушения и психосоматические заболевания средней тяжести

2. Состояния страха и фобии

3. Депрессивные неврозы

4. Неврозы с преимущественно психической манифестацией (кроме неврозов навязчивых состояний)

5. Обусловленные невротическим развитием личности нарушения адаптационной способности

6. Психоневротические нарушения и невротическое развитие личности в детском возрасте

7. Нарушение адаптационной способности в подростковом и юношеском возрасте

На основной ступени символдрамы следует довольствоваться ограниченными результатами. В особенности это касается лечения нарушений поведения или невротического развития характера во второй половине жизни, т.е. после 45 лет.

Психотерапевтическое воздействие метода символдрамы опирается на глубокое эмоциональное прорабатывание внутренних бессознательных конфликтов и проблем. Наши проблемы имеют прежде всего эмоциональную природу. Символдрама позволяет работать с ними именно эмоциональными средствами. Само название метода — «символдрама» или «кататимное переживание образов» — указывает на связь с эмоциями и происходит от греческих слов «ката» («соответствующий», «зависящий») и «тимос» (одно из обозначений «души», «эмоциональности»).

«Кататимное переживание образов» на русский язык можно было бы перевести как «эмоционально обусловленное переживание образов» или «переживание образов, идущих из души». В символдраме терапевт имеет дело с наиболее глубокими и подлинными переживаниями. Благодаря этому даже негативные переживания в образе могут иметь мощный психотерапевтический эффект. Символдрама дает возможность глубоко пережить, проработать и принять то, что при использовании вербально-когнитивных техник психотерапии оставалось бы на поверхностно-понятийном уровне.

Исследования немецких и российских психотерапевтов и психиатров, использующих символдраму, позволяют рекомендовать этот метод как адекватное средство диагностики и лечения самых разных психических, психосоматических расстройств и заболеваний, таких как гинекологические заболевания и сексуальные нарушения, мастопатии, онкологические заболевания, эндогенные депрессии, страхи и фобии и пр.

Первый стандартный мотив: луг

Первым стандартным
мотивом служит упомянутый выше луг. Его
можно использовать после теста с цветком
как в качестве вхождения в метод, так и
как начало для каждого отдельного сеанса
сновидений
наяву. Но
это, разумеется необязательно. С уже
имеющими опыт пациентами сновидения
наяву можно
начинать и с других мотивов.

Мотив задается
пациенту только в совершенно неопределенной
форме. Текст формулируется примерно
так: “Попробуйте, пожалуйста, представить
себе луг”, — дополняя это, смотря по
обстоятельствам, такой фразой: “Ведь
представить себе что-то — это же несложно,
это Вам будет совсем нетрудно”. Потом
надо добавить: “Так же и любой другой
образ — это тоже хорошо” (см. с. 35 — 36).

Сценарий луга
отражает часто более или менее осознанное
настроение пациента. В соответствии с
этим, от сеанса к сеансу могут изменяться
также и детали образа луга. Выражающееся
в этом луге изменение внутреннего
настроения сначала часто еще не осознается
пациентом. Вспомните изменение образа
ландшафта у сотрудницы больницы
(с. 25 — 26), которая не замечала
свое внутреннее возбуждение, когда
перед ее внутренним взором появилось
наводнение, залившее ландшафт. Если в
такой ситуации психотерапевт говорит
пациенту о своем предположении, что
настроение мотива луга отражает,
возможно, его внутреннее состояние, то
большинство после некоторого колебания
соглашаются. Иногда они даже удивляются,
если за фасадом ясных и светлых отношений
появляется “потемнение”, как это
бывает, когда погода вдруг становится
мрачной и дождливой. На подобном примере
пациенту можно постепенно продемонстрировать
его бессознательную готовность к
вытеснению.

Фактор настроения
может быть представлен в самых разных
областях. Легче и чаще всего, конечно,
он представлен в погоде. Солнце может
сиять, небо может быть серым и пасмурным,
все вокруг может быть мрачным и угрюмым,
или может идти дождь, и, наконец, может
начаться буря. Время года указывает на,
возможно, еще более глубокую, прочнее
укорененную базовую настроенность. В
общих чертах, осенняя ситуация наводит
на мысль о печальном, плохом настроении,
весенняя — об оптимистическом ожидании,
а летняя — об удовлетворяющем чувстве
исполнения чего-то^*.

Символическое
значение мотива луга очень широко, как
уже можно судить по перечисленным
вариациям погоды и времен года. По сути
дела, в случае идеально здоровых
испытуемых мы, естественно, ожидаем
приветливого, даже ласкового, залитого
летним солнечным светом луга, плодородие
которого представлено обилием трав и
цветов. Его атмосфера светлая и радостная
благодаря общему прятному окружению.
Учитывая все вышесказанное, мотив луга
в первую очередь мог бы символически
или аллегорически олицетворять
представление о рае, о “саде Эден”. В
человеческом отношении, это — выражение
добродушного, уравновешенного,
относительно бесконфликтного и лишенного
соперничества, заманчивого, представляющего
плодородие материнского мира. Он может
быть еще более акцентирован тем, что на
нем пасутся коровы.

Подобный гармоничный
образ луга в сиянии солнца может, однако,
возникать не только у уже упомянутых
идеально здоровых испытуемых, но нередко
и у пациентов, которые обращаются к нам
из-за невроза. Вспомните о примере с
испытуемым на с. 35 — 38. Иными
словами, мы обнаруживаем здесь иногда
пародоксальность и должны быть готовы
к тому, что возникающие образы не всегда
отражают глубинные парадоксы внутренних
нарушений. У человека, страдающего
неврастеническими нарушениями, образ
луга может не иметь видимых нарушений.
В этом выражается умение скрывать
конфликты и внутренние психичесие
проблемы, т.е. сильно их вытеснять.
Развиты сильные защитные механизмы Я
в психоаналитическом смысле. Но такой
парадокс в случае с мотивом луга
встречается все же относительно редко.
В таких случаях психотерапевт должен
обнаружить его и прежде всего тоже с
ним считаться. Этот парадокс привела
нас, однако, к открытию новой второй
составляющей КПО
(см. с. 185).

Большой интерес
представляют частые детальные проекции
конфликтов на мотив луга. Это формы
нарушений, в результате которых нарушается
описанный выше идеальный луг с его
дарующим плодородие и отдохновение
характером. На такие нарушения указывает
пример пациентки, которая находилась
под впечатлением возможной потери
матери. В других случаях нарушения могут
выражаться так: луг обглодан, иссушен
солнцем, совсем маленький или стеснен
колючей проволкой (как вариант: строго
разделен на части), или его окружает
строгий геометрический участок леса.
В редких случаях пациент как бы заключен
в тесно огороженной забором части луга.
Это может быть признаком особенно
тяжелого невроза.

Сценарий мотива
луга предлагает, конечно, еще более
широкие возможности представления.
Характерный образ описал мне один
молодой человек, который после войны
одиноко страдал из-за потери своей
родины. Вместо зеленого луга он увидел
просторную квадратную площадку,
окруженную с трех сторон лесом, как
будто бы специально пробили просеку.
Трава была высохшей, выжженой и
вытоптанной. Цвет ее был коричневато-серым.
Небо тоже было серым; время года было
неопределенным, печальным и мрачным.
Посредине площадки стояла высокая
деревянная вышка, которая была ему
знакома по лагерю для военнопленных в
России. После того, как я попросил
пациента, чтобы он на некоторое время
предался этому образу и поподробнее
понаблюдал его, его взгляд перенесся с
немного покатой просеки вдаль. Там он
увидел, в свете позднего послеполуденного
солнца, белый город, освещенный почти
как в сказке. Контраст между угнетающим,
мрачным лагерным лугом и далеким
многообещающим лугом поразил его.

Для него было
успокоением видеть за лугом, выражающим
кажущееся ему безнадежным и безотрадным
положение, далекий город как искру
надежды на осуществление ожиданий от
будущей жизни. Опытный специалист может
предположить, что здесь, возможно, тоже
могут отражаться некоторые иллюзии. Но
я бы все же не стал указывать на это.

Часто вызывает
удивление, что подобное отношение к
такому мотиву (что-то вроде: ”Да, так,
видимо, во мне все и происходит” — или:
“Так, значит, мне бессознательно
открывается мое состояние”) и связанная
с этим большая когнитивная ясность и
более высокая степень внутренней
уверенности действуют облегчающе. Это
происходит даже тогда, когда образ имеет
негативный, во всяком случае не особенно
радостный характер. Но относительно
лежащей за этим психической нагрузки
это, естественно, имеет свои пределы.

Приведенный на
с. 42 — 44 пример еще отнюдь не
свидетельствует о тяжелом и
декомпенсированном неврозе. Здесь, без
сомнения, было бы возможно короткое
лечение, его даже можно было бы
рекомендовать. В качестве контраста я
приведу пример, который особенно ярко
показывает общую депрессивную установку.
Для пациентки существует опасность,
что из-за КПО депрессивное состояние
еще более усилится или что она и дальше
останется пассивной и беспомощной.

После установления
мотива луга 25-летняя пациентка сразу
же описывает относительно небольшой
луг у опушки леса. Дождливо, по лугу
тянутся клочья тумана. Она не решается
сдвинуться с места, потому что луг мокрый
и топкий. Кроме того, луг окружен мощным
забором. Калитки она не находит. Поблизости
находится лес с высокими деревьями,
который, как она чувствует, может ее
задавить. Погода как “барометр настроения”
и луг, бесплодный как топь, выражают
глубокое отчаяние и одинокую заброшенность.
Здесь не нужно особого искусства
толкования. И не нужно говорить что-то
пациентке. Мощное заборное ограждение
и неподвижность, от которых пациентка
не может освободиться, указывают на
высокую внутреннюю зажатость и пассивную
беспомощность. Лишь выяснив внешние
обстоятельства и анамнез, можно оценить,
выражает ли этот образ сиюминутную
кризисную ситуацию или же это отражение
тяжелого депрессивного невроза. И
действительно, пациентка, которая долгое
время страдает невротическими
расстройствами, чувствует себя беспомощной
и покинутой перед лицом обострения ее
безвыходного положения.

В такой ситуации
встает вопрос о возможном вмешательстве
психотерапевта. Он, например, мог бы
попросить пациента представить другой,
географически далеко удаленный, но
излучающий положительное настроение
ландшафтный мотив. Как правило, пациент
и таким образом не может избавиться от
заполняющего его целиком депрессивного
настроения. Более того, если такая смена
образа вообще возможна, депрессивная
подавленность будет напрашиваться сама
собой. Погода будет такой же мрачной,
небо — пасмурным, море — свинцовым,
инертным и серым.

Можно подумать и
о другом выходе: можно было бы попробовать
перелезть через сужающийся забор или
предпринять какое-нибудь другое активное
действие. В некоторых случаях это может
получиться. Но нередко возникают
непреодолимые трудности. Прямые
воздействия психотерапевта могут
спровоцировать сопротивление. Я еще
вернусь к этому более подробно в связи
с мотивами препятствия-недопущения (с.
137 — 139).

При первом
установлении мотива луга у людей с
невротическими нарушениями (или
находящихся в острой кризисной ситуации)
могут проявляться определенные явные
признаки нарушения, на которые следует
обратить внимание. Вместо луга появляется
сжатая пашня, болото, заасфальтированная
площадка или даже пустыня. Как вводный
мотив такое представление может быть
проходящим, но может также и стереотипно
повторяться. Скопление похожих сцен
может означать особенно тяжелое
нарушение, которое ставит в целом под
сомнение возможность психотерапии по
методу основной
ступени КПО
и Кататимного
переживания образов
вообще. Прогнозы психотерапии и показания
к применению КПО, в зависимости от
содержания КПО, рассматриваются в
специальном разделе на с. 211 — 212. В
принципе депрессивные неврозы имеют
относительно хороший прогноз, если
пациент уже смог хорошо показать себя
в жизни (“сила Я”).

Работа с мотивом
луга, конечно же, не исчерпывается
описанной здесь в начале диагностической
стороной. В психотерапии мы предлагаем
пациенту, если мотив луга ему более или
менее приемлем, сначала делать то, что
он хочет, задавая ему вопрос: ”Что бы
Вам хотелось сейчас сделать?”. Тогда у
него могут появиться такие желания, как
погулять, полежать в траве, пособирать
цветы, изучить окрестности и т. д.
Другими словами, мы должны занять уже
упомянутую, разрешительную, все
позволяющую позицию и в некоторой мере
даже предоставить пациенту ведение по
представляемым образам.

Совсем нередко мы
тем самым все же ввергаем пациента в
некоторую растерянность. Ему не приходит
в голову, что бы он мог сделать. В этом,
как и в любом другом типе поведения, в
кататимной панораме устанавливаются
тем самым такие тенденции поведения,
которые, как правило, свойственны данному
человеку и в реальной жизни, хотя они
не всегда им осознаются. Кому ничего не
приходит в голову, тот, наверное, и в
обычной ситуации не знает, что ему
доставляет радость. Непривыкший следовать
собственным желаниям и импульсам, такой
человек склонен, скорее, к пассивной
установке и привык получать от других
людей указания и инструкции. Предоставление
свободы может, следовательно, вызвать
столь тягостное и беспомощное состояние
и поставить пациента перед внутренней
дилеммой, рассмотреть которую смогла
бы только более сложная психотерапия.

Но в чем же заключаются
ведущие стимулирующие воздействия
психотерапевта в рамках мотива луга
как впервые вводимого мотива? Исключительно
структурирущие воздействия психотерапевта
аналогичны во всех мотивах. Они
концентрируются прежде всего вокруг
стимулирования становящегося все более
утонченным восприятия представляемых
образов и должны при этом

а) руководствоваться
целенаправленными вопросами о типичных
атрибутах данного мотива (в случае луга
это, следовательно, будут вопросы о
цветах, о погоде, о том, что видно, как
уже упоминалось, по краям луга, о животных,
находящихся в траве и пасущихся по лугу
и т.п.);

б) быть направленными
на рассматривание деталей, т.е. на то,
что находится вблизи;

в) быть направленными
на дальнюю перспективу, т. е. на далекое
окружение того места, где находится
пациент;

г) ставить вопросы
о собственном настроении пациента
(помимо вопросов о намерениях пациента);

д) ставить вопросы
о характере настроения луга или всей
картины ландшафта.

Основная идея при
этом: исчерпать подобный мотив в плане
восприятия, по возможности вплоть до
всех подробностей, и выснить все связанные
с ним настроения. Уже, наверное, стало
ясно, что восприятие происходит в двух
направлениях: с одной стороны, в
когнитивном направлении, с рассмотрением
фактических обстоятельств образа, и с
другой стороны, в области настроений,
чувств и аффектов, т.е. в широком спектре
эмоциональной жизни. В обоих этих
направлениях внимание может более
созерцательно надолго останавливаться,
давая действовать на нас образу. Это
ведет к усилению испытываемых впечатлений,
конечно же, при условии, что на переднем
плане не находятся явно негативные,
т. е. депрессивные или вызывающие
страх моменты. Техника ведения не
ограничена какими-то жесткими правилами.
Она связана с общим контекстом, с
эмпатическим сочувствием и проникновением
психотерапевта в состояние пациента —
на основе собственного опыта в рамках
своей собственной учебной психотерапии
в качестве пациента и на базе проводимой
ранее психотерапии своих пациентов под
контролем опытного преподавателя-супервизора
при помощи магнитофонных записей. Многие
пациенты развивают в определенной мере
и собственную активность и скоро сами
творчески развертывают сценарий, так
что, как уже говорилось, им можно во
многом предоставить самим формировать
соответствующий мотив.

Мотив луга со всем,
что с ним связано, может занять собой
как первый, так и многие последующие
сеансы. Он может также остаться только
одним коротким эпизодом, от которого
отправляются все последующие мотивы.
Особые трудности для начинающих
психотерапевтов связаны с проблемой,
каким образом и как часто следует
задавать во время сеанса проясняющие
вопросы. Как уже отмечалось, такие
вопросы могут очень способствовать
тому, чтобы образы переживались более
ясно, более уточненно, в более ярких
цветах, чтобы появились новые детали и
образ в целом становился богаче. Но
слишком много неумелых вопросов, не
подходящих к сценарию и настроению,
может мешать или подавлять представление
образов. Здесь как раз становится ясно,
что стиль ведения, действительно, можно
освоить только при помощи специальных
семинаров (Приложение
II).

В таких семинарах
их участники разбиваются на пары и
попеременно меняются ролями: один
становится пациентом, другой психотерапевтом
— он узнает от партнера, какое впечатление
производит его стиль ведения. Все это
комментируется руководителем семинара,
а также своими впечатлениями делится
вся группа.

Соседние файлы в предмете [НЕСОРТИРОВАННОЕ]

• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #

Протокол
психокоррекционного занятия №1

Дата:

Ф.И.:

Возраст:

Метод:
Символдрама Х.Лейнера (Кататимно-имагинативная психотерапия детей и подростков)

Тема: Мотив
« Луг, поле, поляна»

Цель: Избавление
от «пагубных» привычек ( курения, алкоголя, токсикомании), исправление
аномального поведения.

Структура занятия

1) предварительная беседа, в ходе
которой психолог узнает актуальное состояние подростка, происходит обсуждение
предыдущего занятия, а также рисунка по теме предыдущего образа.

2) упражнение на расслабление, подросток
сидит при этом в удобном кресле, психолог просит его сесть с закрытыми глазами
и расслабиться, а затем дает несколько простых внушений состояния спокойствия,
расслабленности, тепла, тяжести и приятной усталости последовательно в
различных участках тела. Важно, что подросток при этом остается в сознании.

3) собственно представление образов,
в ходе которого психолог просит ребёнка представить какой-нибудь образ, и затем
сопровождает ребёнка по ходу течения образа

4) рисование получившегося у подростка
образа на бумаге

5) последующее обсуждение

Ход занятия:

Ребёнку предлагают сесть в уютное кресло и
чувствовать себя по возможности непринуждённо. После 10-15 –минутного знакомства 
— разговора о школе, проблемах, интересах, текущих событиях, приступают
непосредственно к занятию.

Ребёнка просят максимально расслабить
руки, ноги, как будто собираясь немного подремать, сделать несколько глубоких
вдохов. Такие инструкции на релаксацию даются в течение 2-4минут. Затем даётся
вводная типа: «теперь попробуем проверить, как ты умеешь рассказывать
истории, фантазировать». Затем предлагается первый сюжет: «я прошу тебя
представить себе какое-нибудь открытое место – поле, луг или поляну», «ты
можешь представлять это с открытыми глазами  или закрытыми, как тебе удобнее». После
короткой паузы ведущий спрашивает у ребёнка, что ему удалось
представить.

____________________________________________________________________________________________________________________________________

 Дети очень легко выполняют просьбу,
воображая предлагаемый сюжет. В дальнейшем ведущий задаёт лишь наводящие
вопросы, как бы подталкивая цепь воображаемых представлений ребёнка, ни в коем
случае при этом не давая наводящей информации. Все вопросы должны быть общими,
неконкретными: например, если ребёнок сказал, что он представил себе луг,
попросить описать его подробно, что он там видит, помогая ему репликами типа
«так…», «что ещё?…, что впереди?…, по бокам?… , сзади?…, размеры?…, какое
время года?…, какое у тебя настроение?…»

____________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

 Не
следует индуцировать ответы ребёнка вопросами типа:  «есть ли где-то лес…,
трава под ногами зелёная?…, много ли цветов на лугу?…», то есть постараться
обеспечить максимальную спонтанность ответов. Если ассоциации ребёнка «уводят»
его от предлагаемой фабулы, например: «я вошёл с луга в лес, поискать грибов»,
следует ненавязчиво вернуть его к теме поля, луга. Ребёнку предлагается полная
свобода поведения на этом лугу; и его просят рассказать о том, что он бы
стал там делать – «загорать», «рвать цветы», «бегать» и т. д.

____________________________________________________________________________________________________________________________________

  Педагог-психолог                  
                                              Прудникова О.Ю.

Основная ступень символдрамы

На основной ступени символдрамы и в случае работы с необученными клиентами предварительное задание мотива – техническая необходимость, нацеленная на то, чтобы создать стабильные и возобновляемые условия для ведения имагинаций. Специфика символдрамы по сравнению с другими техниками работы со сновидениями – это тематическое структурирование сновидений наяву.

Следующая, более сложная техника ассоциативного продвижения (средняя ступень символдрамы) может по требовать отказаться от предварительного задания мотивов. Но задание мотивов облегчает символдраму для клиентов в начале их терапии, а также позволяет прослеживать индивидуальную разработку (повторяемость) отдельных мотивов, в результате чего могут быть исследованы феномены трансформации. На основной ступени символдрамы мотивы затрагивают психодинамику поверхностно, чтобы не пришли в движение архаические аффекты и страхи.

Итак, мотивы выбираются щадящие, стиль ведения тоже. Они как бы проективно расположены на поверхности образного сознания, тем не менее применяемая по всем правилам техника основной ступени символдрамы ничего не теряет в плане психотерапевтической эффективности.

Стандартные мотивы основной ступени символдрамы[1]1

  Для удобства работы всем стандартным мотивам, используемым на всех ступенях символдрамы, присвоена единая нумерация (выделена жирным шрифтом).

[Закрыть]

:

1. Луг. Этот мотив можно использовать как начало сновидения наяву и как сцену, как плоскость проекций актуальных конфликтов.

2. Ручей. Предлагается представить ручей и пройтись вдоль него вверх по течению, до истока, либо вниз по течению, до устья.

3. Гора. Сначала гору наблюдают издалека, затем на нее надо подняться, чтобы увидеть с ее вершины панораму, потом нужно спуститься вниз, к ее подножию.

4. Дом, который осматривается.

5. Опушка леса. Этот мотив позволяет увидеть, какая символическая фигура выйдет на опушку из леса.

Мотив задается в неопределенной форме. Текст формулируется примерно так: «Попробуйте, пожалуйста, представить себе луг», затем дополняется, смотря по обстоятельствам, такой фразой: «Ведь представить себе что-то несложно, это вам будет совсем не трудно». Потом надо добавить: «Также и любой другой образ – это тоже хорошо». Естественное развертывание мотивов происходит, как правило, само по себе, в постепенно развиваемой клиентом жизни собственных фантазий. Предпосылками служат осторожное структурирование и поддерживающее ободрение, а также предоставление необходимой творческой свободы. Структурирующие воздействия психотерапевта аналогичны во всех мотивах.

Вопросы преследуют прежде всего цель уточнить детали представляемых образов и сформировать сопутствующий эмоциональный тон. Они направлены:

• на уточнение типичных атрибутов мотива (в случае луга это вопросы о траве, цветах, погоде, о том, что находится по краям луга, о животных на лугу и т. п.);

• рассмотрение деталей, т. е. того, что находится вблизи;

• рассмотрение дальней перспективы, т. е. дальнего окружения того места, где находится клиент;

• выяснение настроения, чувств клиента;

• выяснение намерения клиента – того, что ему хотелось бы сейчас сделать.

Основная идея – исчерпать мотив в плане восприятия, по возможности во всех подробностях, и выяснить все связанные с ним настроения.

Итак, восприятие осуществляется в двух направлениях: в когнитивном направлении, с рассмотрением фактических признаков образа, и в области настроений, чувств и аффектов, т. е. в широком спектре эмоциональной жизни.

В обоих этих направлениях внимание может созерцательно и надолго задерживаться, чтобы дать возможность образу сильнее воздействовать на нас. Спрашивая, что клиенту хотелось бы сделать, мы занимаем разрешительную позицию, т. е. предоставляем клиенту возможность осуществления его желаний, даем ему свободу следовать спонтанным импульсам. Это ведет к усилению испытываемых впечатлений, конечно же, при условии, что на первом плане не находятся явно негативные события и впечатления, депрессивные или вызывающие страх.

Техника ведения сеанса иммагинации не ограничена какими-то жесткими правилами. Она связана с общим контекстом, с эмпатическим сочувствием и проникновением психотерапевта в состояние клиента. Уточняющие открытые вопросы могут способствовать тому, чтобы образы переживались более ясно, в более ярких цветах, чтобы появились новые детали и образ в целом становился богаче. Однако вопросы, не подходящие к сценарию или настроению клиента, или слишком много вопросов могут мешать представлению образа.

Ландшафтные мотивы связаны друг с другом естественным образом. Мотив луга как начальный имеет большое значение для символдрамы. К нему примыкают другие мотивы. Клиент может рассказать о том, что луг граничит с лесом, с дорогой или домами деревни, что вдалеке он видит горы и т. п. Спрашиваем, какое настроение вызывает у него ландшафт. Для нас важно, что клиент вербализует свои наивные чувства и настроение, будь они обусловлены ландшафтом или его внутренним состоянием. Обследуя луг, клиент может найти ручей, может подойти к нему и что-нибудь сделать: искупаться, пойти вдоль ручья, ловить в нем рыбу и т. п.

Если клиент решил освежиться у ручья, то это связано для него не только с каким-то приятным переживанием – здесь задействована совершенно определенная инстинктивно-динамическая тематика: освежиться, попив воды, т. е. удовлетворить оральную потребность. Можно предположить, что вследствие этого орального удовлетворения эмоциональная структура клиента изменится, и ландшафт может показаться ему лучше. Панорама луга расширяется.

Здесь мы говорим о феномене трансформации. Если феномены трансформации образа имеют позитивное направление, это может свидетельствовать о небольшом психотерапевтическом прогрессе. Но они могут получить и противоположное направление, когда, например, затрагивается пережитый конфликт или в процессе символ-драмы выходит на поверхность вызывающая страх проблема. Если такие изменения повторяются, по ним можно следить за характером или линией развития психотерапевтического процесса в символдраме. Психотерапевт должен быть готов к непредвиденному развитию и реакциям, а также уметь осторожно и дозированно производить воздействие, учитывая глубинно-психологические и психотерапевтические аспекты.

Драматические элементы в образах привлекают особое внимание психотерапевта как возможные признаки определенных сложностей, к таким элементам, например, относятся:

• депрессивный характер образов (пасмурная погода, идет дождь);

• причудливые фантастические образы (гора из пластмассы);

• стилистические нарушения, разрывы образа (части ландшафта из разных географических областей).

На основании полученного материала клиенты постепенно приобретают частично или полностью осознанное понимание бессознательных отношений. Это может им открыться даже в мгновенных ага-переживаниях. Для клиента более продуктивно самому открыть такое понимание, нежели оно поспешно и преждевременно будет сформулировано психотерапевтом, что для клиента будет понятно только на рациональном уровне.

Символическое значение мотивов широко. Мотив луга в первую очередь олицетворяет представление о рае, «саде Эдема». В человеческих отношениях это выражение добродушного, уравновешенного, относительно бесконфликтного и лишенного соперничества, заманчивого, плодородного материнского мира. Образ луга отражает связь с матерью, переживания на первом году жизни и актуальное общее настроение. В норме это теплое время года, ясный день, сочная растительность, приветливый луг. Нарушения, связанные с трудностями в раннем детском возрасте или с депрессивным настроением, могут выражаться в том, что луг маленький или стеснен забором, проволокой, густым лесом, трава иссушена солнцем, погода мрачная, вместо луга может появиться заасфальтированная площадка, болото, пустыня и т. п.

Ручей – это текущая вода, которая из источника устремляется в сторону моря и вливается в него. Мотив ручья, как правило, отражает фактор текущего психического развития, внутренней непрерывности, поскольку вода – дающий, плодотворный элемент. Она освежает, оживляет – жизнь немыслима без воды. Река может представлять собой разделительную линию, которую возможно преодолеть вплавь, по мосту и т. п. После рассмотрения и описания ручья клиенту предлагают пойти вдоль реки. На этом пути могут возникнуть препятствия-недопущения (сооружения, препятствующие току воды). Они сигнализируют о существующих проблемах. В любом мотиве в случае появления препятствия клиенту предлагают найти какой-то выход, который соответствовал бы природе данного мотива. Терапевт дает почувствовать клиенту свою убежденность, что благодаря внимательному рассмотрению деталей и благодаря поиску все же появится возможность преодолеть препятствие. В то же время необходимо признавать непреодолимые границы, даже если это сначала разочарует клиента.

Мотив источника в первую очередь символизирует дарующий материнский мир, вода бьет из «матери-земли». Нарушения могут выражаться в том, что русло ручья пусто, вода уходит в песок или отверстие в земле, клиент следует вдоль реки, а ландшафт не изменяется, ручей течет в гору и т. п. Признаками нарушения, указывающими на существование внутреннего конфликта, являются ситуации, когда вода невидимо сочится из песка, течет тоненькой струйкой, кажется грязной, неприятного вкуса, поиск источника вообще безуспешен т. п.

Море – это бескрайний резервуар воды с бездонной глубиной. Его символическое значение непостижимо так же, как и бессознательное в целом. По природе своей эта величина определена очень смутно. Мотив моря выходит за пределы основной ступени символдрамы. Если клиент пришел к морю, можно предложить ему полюбоваться ландшафтом, портовым городом, искупаться и поплавать. Если вода (ручей, источник, море и т. п.) кажется приятной, то ее использование (умыть лицо, попробовать, искупаться и т. п.) действует благотворно.

Гора может быть репрезентацией значимого в детстве лица, часто играющего важную роль в формировании супер-эго. Образ горы обычно скорее мужской, чем женский, хотя встречаются и округлые горы. При описании горы зачастую используются эпитеты, применяемые к людям. Идеально здоровый человек описывает гору средней высоты, поросшую лесом, возможно, со скалистой вершиной. Нарушения могут выражаться в том, что гора очень высокая, покрыта ледниками, гладкая – из мрамора, или очень низкая, представляет собой лишь холм, кучу снега, горный массив образует кольцо вокруг клиента и т. п.

Восхождение на гору – это символ исследования и победа устремлений клиента. Характер подъема на гору указывает на то, каким образом клиент привык решать задачи или добиваться своих целей. В аспекте теории объектных отношений подъем на гору имеет значение идентификации с важной отцовской или материнской фигурой. В нормальной ситуации люди преодолевают те или иные трудности и достигают вершины, нарушения восхождения могут проявляться в том, что клиент соскальзывает, идет не в гору, а спускается, забрался так высоко, что не спуститься, на пути появляются непреодолимые препятствия: завалы, овраги и др., оказывается на вершине моментально, без восхождения.

Открывающийся с высоты горы вид – вознаграждение за затраченные усилия. Важна возможность обозрения панорамы во всех четырех направлениях, без нарушения обозрения в каком-то из них из-за препятствий. Спуск не всегда бывает легким. Для некоторых клиентов уход с вершины горы имеет значение возвращения в серые будни. Другим приятно вернуться в мир человеческого жилья и тепла. Ландшафт у подножья горы может при этом измениться.

Мотив дома переживается прежде всего как выражение собственной личности. В случае с беспроблемными людьми образ жилого дома предназначен для одной семьи. Учреждение, гостиница и т. п. дают основание считать, что клиент пренебрегает частной сферой. Отсутствие окон позволяет предполагать недоверие к окружающему миру. Маленькая хижина вызывает вопрос о развитости самосознания. Замок с тронным залом, возможно, указывает на грандиозные ожидания.

Мотив опушки леса может спонтанно появиться вместе с высоким лесом при использовании мотива луга. Клиента можно попросить вглядеться во мрак леса. При этом терапевт предупреждает: вполне вероятно, что из темноты выйдет какое-то существо, животное или человек. Если клиенту станет страшно, то можно спрятаться за куст поблизости. Клиент получает возможность стимулировать развитие бессознательного материала в форме символических образов. Опушка леса отражает ту область бессознательного, которая находится поблизости от сознания. Символические образы должны выходить из леса на луг, в известной степени из бессознательного на свет осознания. Психотерапевту следует внимательно наблюдать, какими качествами наделяет клиент эти символические образы, как эмоционально к ним относится, как эти образы ведут себя по отношению к нему, когда его обнаружат. Эти образы могут воплощать значимых лиц, инстинктивные желания, части «непрожитой жизни», теневые аспекты личности клиента.

Режиссерские принципы – это технические указания, касающиеся обращения с символическими образами. Принципы «кормления и насыщения» и «примирения и нежного объятия» применяются на основной ступени. Поскольку целью является их постепенная интеграция, следует постараться избежать в образе бегства или враждебных действий ради защиты. Расположить к себе символический образ животного можно, хорошенько его накормив. Когда животное станет по-настоящему сытым, оно, как правило, приляжет отдохнуть. Теперь клиент может приблизиться к нему, даже прикоснуться и погладить его.

Средняя ступень символдрамы

Стандартные мотивы средней ступени символдрамы

6. Значимое лицо. Можно представить отца, мать, братьев и сестер, начальника, супруга и детей, в реальном или символическом виде. Облачение в фигуру животного удается более или менее целенаправленно, например быка и коровы. Поведение животных при попытке клиента приблизиться к ним, прикоснуться и заговорить дает содержательную информацию и позволяет понять бессознательные установки по отношению к ним.

7. Установка на сексуальность. Представляется один из сюжетов в зависимости от пола клиента. При работе с женщинами предлагается поездка на повозке, запряженной лошадьми, или на машине в следующей форме. Женщина идет по пустой дороге в сельской местности и устала. Появляется машина или повозка, она сама останавливается, и водитель или кучер предлагает женщине ее подвезти. Множество различных форм защиты проявляются в искажении ситуации и отражают проблемы, возникающие между партнерами. Для работы с мужчинами используется символ куста роз на краю луга. Клиента просят, после того как он рассмотрел куст роз, сорвать одну розу.

8. Лев (дикая кошка). Мотив используется для исследования установки на агрессивные импульсы. Лев или любая дикая кошка представляется в качестве выражения вольности и способности к экспансивному поведению вплоть до агрессивного. Лев может сидеть в клетке, выступать с трюками в цирке или свободно двигаться на природе, может быть мягким и приветливым, выражая заторможенность агрессии. Поведение льва по отношению к противнику может демонстрировать степень заторможенной агрессии какого-то особого человека.

9. Идеал «Я», или супер-эго. Этот мотив позволяет понять ранние идеальные образования, с ними связана проблема идентичности. Клиента просят выбрать себе какое-нибудь имя того же пола, чтобы потом представить себе такого человека.

В противоположность относительно структурированному методу основной ступени символдрамы здесь, когда ставится задача проективного психотерапевтического подхода, кататимные образы развертываются свободно.

Психотерапевтические техники средней ступени

Ассоциативная техника направлена на поддержку приходящих в голову идей и ассоциаций. Принцип ассоциативного метода в символдраме заключается в естественной попытке перенести свободные ассоциации на уровень образного сознания. При этом оказывается, что при представлении образов, как и при развертывании мысленных ассоциаций, аналогично разворачиваются целые цепочки образов, которые точно так же постепенно направляются к конфликту.

Итак, ассоциативное раскрытие происходит на двух уровнях:

• на уровне образного сознания;

• на уровне приходящих в голову мыслей и ассоциаций; ассоциации частично распространяются на настоящее время, частично на прошлое.

Представление ночного сновидения. Сновидение используется как исходный мотив, развивающийся в символдраме, и доводится до логического конца.

Фокусирование острых конфликтов. В начале сеанса клиента просят вербализовать насущный конфликт. При этом, как правило, высвобождаются соответствующие эмоции. Затем предлагается подходящий мотив символдрамы, чтобы представить данную проблему в сновидении наяву. Это позволяет придать проблеме новый аспект. В дополнение в ходе пробного действия может быть проиграно решение проблемы (или попытка решения).

Инспекция внутренних частей тела. Образное представление органа или части тела используется при работе с клиентами, страдающими психовегетативными и психосоматическими расстройствами. Можно рассматривать извне какой-то орган, как если бы он был открыт и его можно наблюдать сквозь стекло. Можно уменьшиться до сказочно маленьких размеров и опуститься через рот по естественным путям в тело. Эта техника позволяет судить об объективных отношениях, которые находят свое символическое отражение в больном органе.

Бесконфликтные сцены и образы, вызывающие умиротворенное и приподнятое настроение, могут быть связаны с удовлетворением архаических потребностей.

Режиссерские принципы средней ступени

Принцип конфронтации. Конфронтация осуществляется с враждебными, недоброжелательными символическими фигурами. Клиента побуждают быть смелым и противостоять образам, которые порождают тревогу. Пугающее существо подробно изучается. Успешное противостояние порождает трансформацию фигуры от примитивной к высшей структуре и устранение тревоги.

Противостояние – это не нападение, а проявление твердости, решимости руководить, от терапевта может потребоваться бóльшая поддержка. Сражение и убийство существа было бы разрушением жизненно важной части самого клиента. Сюда включается и принцип примирения. Клиент становится другом враждебной символической фигуры, обращается к ней, прикасается. Дружба с этой символической фигурой означает ассимиляцию части, которая отвергалась и отделялась, так что она больше не представляет негативной силы в психике клиента.

Принцип внутреннего проводника. Положительные символические фигуры используются, чтобы перенять ведение по панораме. Клиент может вступить в разговор с внутренним проводником, спросить о том, что ему делать дальше. Как правило, эта фигура индуцирует творческие попытки решений затруднительных ситуаций.

Высшая ступень символдрамы

Стандартные мотивы высшей ступени

10. Пещера, окно на болоте. Оба мотива связаны с подземным миром. Из них, как из глубинных слоев бессознательного, часто спонтанно выходят символические фигуры, некие существа. Они имеют преимущественно архаический характер и чаще всего относятся к эдипальной проблематике.

11. Вулкан. Представление «извергающей огонь горы» имеет смысл только в тех случаях, когда клиент находится под гнетом сильных агрессивных побуждений, возникших в какой-то актуальной ситуации.

Фолиант. Этот мотив, как правило, имеет минимальное архаическое заполнение. Из глубины может быть извлечен материал, имеющий большое символическое значение.

Психотерапевтическая техника высшей ступени – комбинация символдрамы с традиционным психоанализом. Клиент развивает свободные ассоциации, опираясь на представление образов. Символически представленный фокус конфликта подхватывается спонтанно приходящими идеями.

Режиссерские принципы высшей ступени

Принцип измотать и доконать. Эта техника требует огромного опыта от психотерапевта. Он подхватывает актуализированные импульсы ненависти и агрессивные побуждения клиента и дает им развиться в имагинативных пробных действиях. Так как высвобождение агрессивных импульсов легко вызывает чувство вины, то предпочтение отдается сдерживающему принципу «изматывания» символических фигур. Если существо изматывается настолько, что умирает (это происходит без всякого предложения со стороны терапевта), то, по-видимому, таким способом психика завершает образ.

Принцип магической жидкости. Использование воды оказывает благотворное влияние. Эксперименты с жидкостями тела (воды, материнского молока, слюны, мочи) могут оказать чрезвычайное воздействие, например, на враждебные символические фигуры. Явно прослеживается параллель с натуропатией и магической медициной.

Высшая ступень в повседневной практике используется редко, для ее успешного применения необходим многолетний опыт работы по методу символдрамы.

Согласно Л. Люборскому (2003), терапевт сосредоточен на нахождении паттерна взаимоотношений пациента с окружающими. В отношениях с людьми бывают ситуации, связанные с ожидаемым или пережитым в прошлом состоянием беспомощности и, следовательно, с переживанием тревоги. Восприятие пациентом таких опасных ситуаций в отношениях с людьми может интерпретироваться как тема конфликтных отношений. Центральная тема конфликтных отношений (ЦТКО) выражается как некая фраза, содержащая два главных компонента: изложение желания, потребности или намерения пациента, например: «Я хочу того-то от (некоторого человека)», и изложения последствий попытки удовлетворить это желание, например: «Но меня это огорчает» (последствия для Я) или «Но меня отвергают» (последствия со стороны другого).

Чтобы получить завершенную картину главной темы, надо проанализировать ее проявление в трех сферах:

• текущие отношения пациента с терапевтом;

• текущие отношения вне ситуации терапии – в семье, с друзьями, коллегами и т. п.;

• прошлые отношения, в первую очередь с родителями.

Пациент может прийти к более глубокому пониманию проблем во взаимоотношениях с другими, если увидит, как они проявляются во всех сферах. Тогда пациент будет в состоянии признать проблему и отнестись к ней как к своей. Во время представления образа взаимодействие «пациент – терапевт» разыгрывается «здесь и теперь», и терапевту следует быть очень внимательным, поскольку рано или поздно актуализируется центральная тема конфликтных отношений и возможно разрешение проблем взаимодействия пациента с другими людьми.